Каждый день на россонском хлебозаводе выпускают чуть больше тонны хлеба. Он отправляется на прилавки местных магазинов, автолавки и в соседние районы. Это не так и много. Однако и конкуренция на рынке сейчас бешеная: не счесть как самих наименований хлебобулочных изделий, так и производителей. Хлебозаводов сотни, больших и маленьких, разной ведомственной принадлежности. Только, невзирая на это всё хлебобулочное разнообразие, вечерами в местную хлебную лавку при заводе выстраивается очередь за горячими, россонскими буханками. Люди говорят, что наш хлеб вкуснее и натуральнее. 
Чьи же руки готовят излюбленные россонцами сорта? Как это происходит? И как завод, который ещё в 2020 году передали под крыло Верхнедвинского филиала Витебского ОБЛПО, выживает в век острейшей конкуренции? 

– В эту смену испечём 218 килограммов формового хлеба, который отправится на Россоны, Верхнедвинск и Миоры. Раз в неделю завозим свою продукцию в Полоцк, – рассказывает мастер цеха Ирина Демьяненко.

По её словам, конкурировать на хлебном рынке, действительно, трудно, но все стараются. Чтобы отделить себя от других, россонский хлебозавод обычно подчёркивает: вся продукция из натурального сырья, без использования консервантов и стабилизаторов.
– Например, сейчас хотим сделать упор на формой хлеб и добавить новый вид продукции, который будет храниться семь дней. Производственных мощностей хватает. Только одна печь способна выпускать 12 тонн в сутки. Есть и ещё две поменьше и поновее – электрическая и газовая. 

Радует, что спрос на продукцию увеличивается. Люди 
каждый день хотят вкусный и,главное, свежий хлеб. Мы 
поставляем его практически во все местные магазины, в том числе и частные: «Яну», «Ян Сыродел», «Мясная лавка». Автолавки берут каждый день свежий. Если вдруг где закончился, звонят и берут. Не надо ждать, что из Полоцка или ещё откуда привезут. 

Ирина Николаевна поясняет, что раньше хлеб делали на закваске собственного производства, сейчас усовершенствовали технологии и используют сухую. Это удобно и экономит время. Такой хлеб хранится максимум четверо суток. 

В цеху дело спорится. 
Пекарь-мукосей Виктор Воронин просеивает муку, взвешивает и засыпает в дежу. 

– В этой деже находится 70 килограммов будущего формового хлеба. Его в народе называют кирпичик. Он состоит из муки первого сорта и ржаной, отбивной. Каким же будет мягким, ароматным! – рассказывает мастер Валентина Крук, делая замес. – Если тесто плохо промесить, получаются неодинаковые буханки хлеба, например, в середине крупнопористый, а к низу – мелко. Всего в деже можно заместить 120 килограммов теста, больше не позволяют мощности.

Мастер работает голыми руками, перчатки положены только пекарю, который соприкасается с горячими формами, и укладчику хлеба в лотки. Женщина опускает крышку тестомеса и включает машину на 15 минут, потом перемешает и добавит ещё 10. Дальше тесто отправиться в комнату брожения и будет подходить там минут 40.      
– Старый проверенный метод: бабушки раньше ставили тесто в печь и накрывали полотенцем, чтобы оно созревало, так и здесь. В комнате поддерживается определённая температура, – поясняет Ирина Демьяненко и проводит экскурсию по заводу.   

Коллектив хлебопёков в основном женский. Мужчин раз-два и обчёлся. Молодёжи практически нет: не хочет сюда идти, это же физически тяжёлый труд. А хлеб любят все. Валентина Крук – наш сторожил, без неё точно ничего не получится, – хвалит мастера Ирина Демьяненко.  

Валентина Ивановна вот уже 57 лет занимается хлебопечением. Как в 1968 году окончила Барановичский технологический техникум и получила специальность техника-технолога пекарного производства, так и работает. Опыта набиралась на разных предприятиях и городах: в Берёзе, Освее, где мастером была, где заведующей, где технологом.

– В Краснополье я 15 лет заведовала хлебопекарней, пока предприятие не закрыли.  В 1989 году, как построили и ввели в эксплуатацию хлебозавод, перешла сюда. Сколь же раньше было людей. Давно забыты времена, когда работали в четыре смены, теперь в одну.  Потребность в хлебе была очень высокой и производство совсем другое – полностью автоматизированным. Помню завод, как с картинки, такие по телевизору показывали: всё новое, блестящее. Мы даже теста практически не касались. Закваски делали отдельно, они подавались по трубам, мука порционно. Всё месилось в закрытой машине. Смотрели только, чтобы тесто в формы ровно ложилось. Пекаря вообще не было, потому что после печки происходила механическая выбивка хлеба, он отправлялся на ленту и укладку. 

Со временем население
 сократилось, люди стали меньше потреблять хлеб, и 
завод перешёл на дежевое производство. Так канули в лету плетёнки с маком, сайки,
 булочки, хлеб с салом и
 черносливом. В новый хлеб, конечно, души больше вкладываешь, потому что всё вручную делаем: и замес, и формовка, но и работа стала тяжелее.

 Теперь перечень хлебобулочной продукции формируется с учётом заявок, сезона, других слагаемых конъюнктуры и постоянно обновляется.
Я бы может уже и на пенсии посидела, но  молодёжь на смену не стремиться, а девчата говорят, что мои знания и опыт очень нужны, вот и помогаю, чем могу. 
Валентина Ивановна признаётся, что среди разнообразия хлебов для неё россонский «кирпичик» всё равно остаётся любимым. 
– Напоминает вкус детства, когда хлеб пекли дома, – говорит она. – Но я интересуюсь и другими производителями. Сморю состав, обязательно оцениваю внешний вид и вкус, сравниваю. Другой раз почерпну что-то. 
–Теперь все любят свежий горячий хлеб. Мне, напротив, нравится, чтобы он сутки полежал. С пылу с жару могу съесть разве что сдобную булочку и то очень редко. Тем более в моём возрасте пшеничный хлеб вреден, – шутит Валентина Ивановна. 
Женщина уже лет десять остаётся в хорошей форме. По её словам, стройной ей помогает быть активная жизнь.
– Если набираю лишний килограмм, сразу чувствую: движения замедляются, энергии меньше. Поэтому ужин отдаю не врагу, а собачке. 
– Батоны вытаскивайте и нарезайте, – командует мастер. 

 
– Пекарь Дмитрий Политыко аккуратно делает надрезы на уже поднявшихся батонах. Раз-два и боханы отправляются в печь на 25 минут. Второй пекарь Виктор Воронин устанавливает программу и на табло автоматически выскакивает температура 260 градусов. Меньше чем через полчаса горячие батоны загрузят в лотки и отправят на продажу в «Хлебную лавку».     
– Ежедневно в магазине реализуем пять лотков батонов,  четыре – формового хлеба «кирпичик», три – «Дзіўнага”, который идёт по килограмму и один «Турины». В лотке – 14 булок. Продавать начинаем с трёх-четырёх часов дня и до семи вечера. Расходится быстро, – рассказывает Ирина Николаевна. 
Для неё завод тоже давно стал родным. Оно и понятно: 14 лет в деле. Прежде чем стать руководителем, она прошла путь кондитера, фасовщика, кладовщика. Хотя раньше и подумать не могла об этой профессии, мечтала о сцене. Теперь шутит, что цех её главная сцена, а приятные отзывы людей о продукции – признание.   

– Душу греет, когда в магазине вижу наш хлеб, а люди его с удовольствием покупают. Обращаю внимание на 
конкурентов, сравниваю. Всегда же хочется сделать 
лучше и качественнее. Думаю, ещё откроем
 новые рынки сбыта. К тому же наш хлеб – социально 
значимый продукт, а значит, реализуется немного дешевле, чем у других,

 – уверена Ирина Николаевна. 

– Рынки точно есть! – добавляет формовщица Наталья Гречихо. 

– Я к сестре в гости в Сенно всегда со своим хлебом еду. Они россонский любят больше своего, местного. И в Витебск родне везу, и сама ем только наш. Люблю формовой и батоны – вкуснота! Хорошо, что почти в каждом магазине есть наш хлеб.
По образованию Наталья повар, но так сложилось, что ушла в формовщики и уже 14 лет печёт хлеб. Говорит, что менять профессию нет желания: и коллектив, и дело любит.  
– Никуда не хочется. Какой смысл? Здесь и начальник, и мастера хорошие.  Да и до пенсии четыре года осталось, – рассуждает Наталья. – Много людей за эти годы поменялось, а костяк прежний.  

–  Татьяна Ефимовна, вы тоже всю жизнь на заводе? – интересуюсь у ещё одной формовщицы. 

– Да, 20 лет отработала, а потом сократили смену и отправили на пенсию. Два года посидела, позвали назад. В этом сезоне на огороде всё поплыло, делать дома нечего, вот и согласилась, – рассказывает Татьяна Васильева, закладывая тесто в формы. 
– Работа, кончено, тяжёлая, целый день на ногах. Если бы не любила это дело, в жизни не пошла бы. А так у нас все сердобольные: Лена сильно за работу переживает, а Наташа… 

В цеху  нет людей равнодушных. Хлеб нужно делать с душой или ничего не получится. 

– Расстраиваетесь, когда люди говорят, что хлеб, например, не пропёкся, сыроват?– интересуюсь.  
– Конечно, расстраиваемся. Хочется покупателям угодить. Люди сейчас привередливые. Чуть не такой мякиш – претензия. Но мало кто понимает, что это очень тяжёлый труд, причём, ручной. 

Девчата перемещаются по цеху быстро. Вот Татьяна Ефимовна заложила в  формы хлеб и уже на разделочном столе вместе с другими работниками занимается формовкой: разделяет тесто на порции, взвешивает и складывает в формы. Пока подходит чёрный «кирпичик», здесь уже готовят  подовой «Турина».   
Елену Кондратьеву вообще не уловить. То она тесто формирует, то мешает, то катит дежу в комнату для брожения.  


– Сейчас отдышусь и всё расскажу, – уверяет Васильевна. – Я тоже здесь давно, 28 лет. Раньше была заквасчиком, сейчас  – тестомесом. Вместе с мукосеем замешиваем теста, формуем. 
Наш труд тяжёлый, а я не люблю лёгких путей, – улыбается. – Уже и не представляю себя без завода. Здесь мой родной дом. 
Удивительно, Елена Васильевна по образованию воспитатель. Ещё пробовала работать обувщиком, но это в далёком прошлом. В России дело было, откуда она родом. А когда переехала в Россоны, остановилась на заводе. Полюбила работу всей душой. Стала правой рукой мастера. 
– За столько лет научилась очень тонко чувствовать тесто,– говорит она. 

– Люблю, когда всё получается. Всеми силами стараемся, чтобы наш завод подольше поработал, держался на плаву. Что от нас зависит, делаем. Душу отдаём, чтобы хлеб наш был качественным, вкусным, чтобы  спрос на него увеличивался.

 Только трудно угадать аппетит народа. Это как в семье: сегодня могут две буханки взять, а завтра ни одной. 
Елена Васильевна говорит, что сильно переживали и за аграриев. Уборочная такая трудная была: то холод, то потоп. А это же продовольственная безопасность: если комбайнеры не намолотят, то и печь не из чего будет. Хлеб он ведь по-прежнему – всему голова. Хотя, Васильевна за столько лет работы не часто ест вприкуску с хлебом. 
– Редко горбушку горячую отломлю, чтобы вкус почувствовать. Дома тоже ничего не пеку. Кажется, у меня даже на скрип муки аллергия, – смеётся. – Но это издержки профессии. А так-то, когда печём, аромат на всю улицу стоит, людей приманивает. Так хорошо, когда есть хоть и маленькое производство, но зато своё.