Для подполковника в запасе Виктора Ващенко (на снимке) Россонщина – малая родина. Здесь он родился и окончил школу. Сюда приезжал на каникулы, будучи курсантом военного  училища, и в отпуск, уже став кадровым военным. Сегодня  Виктор Александрович вне военного дела. Городскому  суетливому укладу жизни он предпочёл тихую и размеренную «гавань» на родине, в родительском доме. В преддверии Дня защитников Отечества  мы наведались к земляку, чтобы поговорить о службе, о престиже военного дела, о ситуации на мировой арене. Ведь кто, как не он, прошедший множество горячих точек, знает, каким должен быть настоящий защитник Отечества. 

Виктор Ващенко – уроженец Шнитовки. Он – старший ребёнок в семье, младший – Владимир. –Отец работал продавцом, мать трудилась бригадиром. Нас с братом в детстве родители не баловали. Мама как бригадир распределяла между нами задания. Поэтому к сельскому труду  были приучены с малых лет. Управиться с лошадью, накосить травы, подоить корову – и сейчас не составит проблемы, – рассказывает мужчина. 

Начальную школу  Виктор Александрович окончил в родной Шнитовке, до 7 класса проучился в Тродовичах, а затем семья переехала в райцентр. 

– В Россонах классным руководителем у меня была Алла Алексеевна Доминич. О том, чтобы стать военным, я никогда не мечтал. Помог случай. В старших классах к нам на урок физкультуры, который на стадионе проводил Станислав Иосифович Сутович, пришёл молодой прапорщик Николай Качанов. На турнике он показал упражнение "выход силой на две руки". Во мне что-то перевернулось. Я до сих пор благодарен Николаю Николаевичу за этот случай. Мы сейчас с ним работаем в одной организации, и я частенько говорю, что благодаря ему уже более 20 лет на пенсии, – с улыбкой отмечает мой собеседник. 
По словам Виктора Александровича, в то, что он поступит в военное училище, никто не верил. Из 60 военных учебных заведений, расположенных по всему бывшему Союзу, выпускник Россонской школы выбрал Саратовское высшее военно-командное училище имени Ф.Э. Дзержинского МВД СССР. 
– Я, можно сказать, для россонских парней  был первооткрывателем этого училища. После меня туда поступили Коля Амельченко, другие ребята, – рассказывает мужчина. – Учиться нравилось. Например, во время проведения Олимпиады - 80 мы охраняли бельгийскую делегацию. 
За четыре года в училище у Виктора Александровича накопилось немало грамот: и за отличные показатели в учёбе, и за примерную воинскую дисциплину. А уже за службу он не единожды удостаивался боевых наград. 

Новоиспечённого лейтенанта  направили командовать взводом в учебный полк. Он располагался в Узбекистане, в Ташкенте, а база, где все занимались, – в  Казахстане. 
– Через некоторое время меня перевели служить в узбекский город Зарафшан помощником военного коменданта по охране золотоперерабатывающего завода. Это закрытый город, но там было всё. Если в московском гастрономе насчитывалось два сорта колбас, то  у нас их было четыре-пять. Так сказать, жили "в шоколаде". Климат только был очень жарким. У нас тогда служили солдаты всех национальностей. Правда, белорусов мало было. В основном – русские, украинцы, чеченцы, эстонцы, литовцы, – вспоминает Виктор Александрович. – Затем на протяжении шести лет служил в должности командира роты в городе Учкудук по охране серно-кислотного  завода. В это же время поступил в академию. Когда там учился заочно, меня снова перевели. Теперь уже в Ташкент командиром роты спецназа. 

Первое боевое крещение получил в Фергане, когда там в 1989 году начались межэтнические погромы. Затем были Ош, Закавказье, Карабах… Мы как-то с однокашниками подсчитали, что за время службы прошли 28 горячих точек. 
Перед распадом СССР меня перевели служить заместителем начальника оперативного отдела внутренних войск республики Узбекистан. Наш отдел курировал  оперативные части и спецназ. Это охрана особо важных государственных объектов и всех оперативных частей, которые находились вблизи границы, – Андижан, Термез. 
В Термезе пробыл почти полгода. Возглавлял группировку по оказанию помощи Министерству обороны. Когда Союз "затрещал по швам", солдаты стали разбегаться кто-куда. Например, в мобильной группе должно быть более  400 человек, а там осталось всего 68 солдат и человек 50 офицеров. Вот мы и усиливали. У нас с дисциплиной получше как-то было. Будучи в Термезе, конечно, побывал на мосту Дружбы. 
Великая держава, которой был Союз, "доживала" свои последние дни. Нужно было думать о будущем. Поэтому когда Виктору Ващенко предложили вернуться в Беларусь, он согласился.

– На родину "перетащил" Валентин Степанович Аголец. Впоследствии он стал министром внутренних дел Беларуси. Первое наше знакомство произошло в Фергане, – говорит Виктор Александрович. – В Беларуси продолжил службу оперативным дежурным по внутренним войскам, потом начала формироваться 8-ая бригада в Витебске и меня назначили начальником штаба. Через некоторое время  военное дело, так как у меня уже имелась выслуга, поменял на милицейское и на протяжении трёх лет трудился старшим участковым в Витебском РОВД. 

Когда ушёл на пенсию, некоторое время работал завскладом в райпо, затем 12 лет работал в Москве. Трудился на стройке, был управляющим в доме  Леонида Трушкина – актёра, режиссёра и основателя Театра Антона Чехова "Частная Антреприза". Затем он решил вместе с семьёй уехать в Германию, звал с собой. Но я подумал: что мне там делать? Для меня во все времена самой лучшей Германией и самым лучшим санаторием были Россоны.Решил вернуться на родину, тем более что мать ещё была жива и её нужно было досматривать. 

Сегодня Виктор Александрович трудится сторожем в УП ЖКХ. Эта рабочая профессия устраивает его на 100 процентов. 
– Высокие должности – это не для меня. Я родом из деревни, поэтому и вернулся к своим корням, – рассуждает собеседник. – Графиком  работы доволен. В свободное время  рыбачу, занимаюсь ремонтом дома, разбиваю сад. О прошлой жизни нет сожалений. Единственное – ностальгирую по СССР. Да, у нас не было гаджетов, но мы читали книжки, писали письма…

– Чему Вас научила армия? – интересуюсь у подполковника в запасе.
– Людей глубже узнавать,  понимать, что из себя каждый человек представляет. Быть человечным, где-то, может, строгости научила. Конечно, такой армии, которой была советская, нет. В умывальниках камеры стоят, в комнатах тоже. Да, может, где-то и присутствовала дедовщина, но чтобы камеры ставить и чтобы за солдатом в отпуск приезжали родители… – недоумевает он. – Мы воспитывались в другое время. А нынешняя молодёжь упущена, впрочем, как и военная подготовка в школе. У нас её вёл Михаил Михайлович Лутковский – человек, который прошёл войну, партизанил, а затем служил. Мы, уходя кто в армию, кто в военное училище, с закрытыми глазами разбирали автомат, стреляли из него, а также из «мелкашки» в школьном тире, могли запросто вырыть окоп. А теперь выпускник школы сможет это повторить? 
Сейчас мы все следим за мировой ситуацией. Так сложилось, что у моих сослуживцев дети воюют и за Россию, и за Украину. Моя позиция проста: я за Путина руками и ногами, душой и телом. Был бы помоложе, давно бы пополнил ряды добровольцев. 

Среди советских офицеров трусоватых встречал, а предателей – никогда. Если человек говорит, что ничего не боится, не верьте ему. Страх присущ каждому из нас. Но когда ты командир и являешься примером и авторитетом для всей роты, показать слабинку не имеешь права. Когда за твоей спиной 300 пар глаз, побежишь ли прятаться за дерево, даже если замирает сердце и подкашиваются ноги? Вот именно  таким был и остаётся советский  офицер. 

Служить или не служить? 
В советское время такой дилеммы не возникало. Молодому поколению хочу сказать: служить нужно, хотя бы для того, чтобы выжить. 
В мире сейчас обстановка нездоровая. Случись что, времени учиться не будет. 
А необученный мужчина– это потенциальный паникёр, 
а затем и потенциальный труп, как бы жестоко это 
ни звучало. 

Поэтому молодёжи и представителям сильной половины человечества я хотел бы пожелать,чтобы они умели любить, были любимыми и могли защитить своих матерей.